Друзья познаются в огне [litres] - Леонид Андреевич Андреев

моём сознании. У вас же мы останавливаться не собираемся, хотя нам идти действительно некуда. Хотя, постойте. Всё же у меня в Москве есть родственники, точнее, родственница. Моя двоюродная тетка не то по отцу, не то по матери, хотя это не столь и важно. И у меня к вам будет только одна просьба: помочь отыскать её.

— Никки, дай ей слово, что завтра же ты найдешь её двоюродную тётю, максимально используя свой огромнейший запас связей, — назидательно и надменно произнесла Микки, жена басистого мужчины. — Но учтите, милочка, приют в нашей квартире вам будет предоставлен не более чем на сутки.

Виолетта, слегка улыбнувшись, глянула на чванливую и напыщенную даму и в тон ей проговорила:

— Вы забыли произнести «милостью нашей». Нет, мы уж как-нибудь сами справимся и без вашей помощи и постараемся найти свою родственницу. Тем не менее огромное спасибо за чай и за подробный рассказ о моём братце.

Выйдя на улицу, Виолетта с дочкой присела на скамью и начала усиленно вспоминать, где проживала её тётка, пусть и двоюродная, но всё же тётка.

Начало смеркаться. Просидев минут десять, Виолетта так ничего и не вспомнила. И ничего не оставалось делать, как снова ехать на вокзал и ночевать на вокзальных скамейках, бок о бок с тысячами пассажиров, которых судьба несла чёрт знает куда.

Неожиданно к ним подошёл теперешний хозяин некогда бывшей квартиры Виолетты и, коснувшись плеча женщины, по-доброму произнёс:

— Ладно вам, девчонки, дуться — ночь на дворе. Пойдёмте спать, утро вечера мудренее. И не обижайтесь на мою благоверную Мишель Яковлевну.

Мужчина присел рядом на скамью и, глубоко вздохнув, продолжил:

— Это она с виду напыщенная злюка, а в душе она очень сердобольная женщина. Да-да, не улыбайтесь, это ведь она послала меня за вами, чтобы вернуть. А несчастная она потому, что очень давно у нас на вокзале пропала единственная дочь, а возможно, её и украли. Вот с тех пор она страшно невзлюбила цыганок и прочих попрошаек и нищих. Вот и вас мы вначале приняла за таких.

И мужчина, улыбнувшись, произнёс:

— А вы оказались славными людьми, вот только беда с вами приключилась жестокая. Но вы не отчаивайтесь, всё в жизни поправимо. Вон и дочка у вас какая хорошенькая, с ясными голубыми глазами. Возможно, вам удастся устроиться в Москве, а мы чем сможем — поможем.

— А вы что, артист? — робко спросила Виолетта.

— В какой-то мере да. Я оперный певец.

И с удивлением посмотрев на Виолетту, мужчина продолжил:

— Удивительно, что вы меня не узнали. А впрочем, это и хорошо. Признаться, я устал от надоевших поклонников и наскучивших лизоблюдов, которые в любой момент готовы подставить тебе ножку, чтобы ты грохнулся и не поднялся. Поэтому я и квартиру приобрёл на окраине города, подальше от центра и «восхищенных» обожателей. Кстати, мы так и не познакомились. Я Николай Петрович, а моя жена — Мишель Яковлевна. Ну, а между собой мы зовём друг дружку Никки и Микки, — Николай Петрович, сплюнув, произнёс. — Чёрт знает, откуда это прилепилось.

Мужчина поёжился от холода и, зевая, проговорил:

— И чего это я разоткровенничался, право, не пойму. В общем, айда в дом спать.

— Там собака, я её очень боюсь, — испуганно произнесла Мариночка.

— Да она добрая, мухи не обидит. К тому же через неделю мы её отдадим соседям, когда те вернутся из отпуска. Так что быстро встали и пошли.

Благодаря хозяину квартиры уже на третий день Виолетта знала точный адрес своей двоюродной тётки, которая к тому времени сменила столько адресов, что Виолетте вряд ли бы удалось разыскать её, даже со всеми собаками Москвы.

За время проживания в семье оперного певца Виолетта сдружилась с хозяйкой дома и находилась всё это время в комфорте и сытости, хотя всё равно чувствовала себя неловко и неуютно. И, как только Николай Петрович вручил ей адрес тёти, Виолетта засобиралась и в тот же день съехала с их квартиры. На прощание Никки и Микки тепло и нежно распростились с Мариночкой, которая за это короткое время очаровала и понравилась им. Они просили не забывать их и держать в курсе обустройства в Москве.

Стоя у обшарпанной двери квартиры тети Клавы, Виолетта не испытывала радостного трепета, как перед своей бывшей квартирой.

Дверь ей открыла пожилая женщина в замусоленном фартуке, с папироской во рту.

— А… Вилка! Ну, заходи, — произнесла тетка. Как будто бы и не было огромной временной пропасти между ними. — А я тебя сразу узнала — вылитый мой братик.

И она рассмеялась своим беззубым ртом, ухватив Виолетту за рукав и втащив в квартиру.

— Заходи-заходи, гостем будешь. О, да у тебя и приплод имеется, молодец, девка, хорошего пацана забацала! Ой, да это ведь не пацан, а девчонка! Видно, в батю, скуластая, — бесцеремонно продолжала кудахтать уже поседевшая тётя Клава. И она закрыла за ними дверь в помещение, в котором резко пахло тушёной капустой с чесноком и ещё каким-то пойлом на спирту. По грязному полу нарезал круги здоровенный таракан, нисколько не стесняясь посетителей. Из соседней комнаты доносилась разухабистая песня. «Из-за острова на стрежень, на простор речной волны…»

Глава 3

Выехав из Воронежа, где так неудачно прошла встреча с женой погибшего Петра Дарьянова, Алексей уже через несколько дней был в Омске, своём родном городе, где он родился, где прошли его годы детства и юности. О, как приятен запылённый воздух стремительно-сумасшедшего города! Как здорово видеть вновь знакомые места, которые узнаёшь и не узнаёшь по прошествии длительного времени! Алексей был счастлив, всё в нём кипело и по-молодому бурлило. Его внутренний голос говорил: «Всё здорово и прекрасно, а всё страшное позади. И как бы ни сложилась жизнь, он сделает всё, чтобы прожить её достойно и счастливо, без каких-либо потрясений и Афганов». Не знал тогда Алексей, что уже через несколько лет вновь появятся всё те же потрясения, только уже гораздо ближе, чем Афган, — на Северном Кавказе.

Прямо с вокзала Алексей поехал к своей сестре Валентине. После бурной и радостной встречи он всё же не усидел в её доме. Попив чайку с тортом и рассказав вкратце свои последние «приключения», Алексей не выдержал и вместо того, чтобы отдохнуть с дороги, рванул по «старинным» друзьям.

Встретившись до полудня со многими одноклассниками, друзьями детства и юности, Алексей капитально засел в гостях у Серёги Пискунова, с которым они просидели за одной партой с первого до десятого класса.

Войдя во двор до боли